^{План покорения будущего от Марка Андриссена}

^{В своей компании венчурный инвестор постоянно думает о том, что же случится в следующие десять, двадцать, тридцать лет.}

Ярким октябрьским утром, Сухаил Доши (Suhail Doshi^★) на отцовской Honda Civic направляется в Кремниевую Долину. В его ноутбуке хранится 12-страничная презентация, которая, несомненно, стоит не менее пятидесяти миллионов долларов. Доши двадцать шесть, он CEO стартапа в области анализа данных под названием Mixapanel. Он прибыл из Сан-Франциско в Menlo Park, на улицу Sand Hill Road^★ — наиболее престижное место для венчурных компаний всего мира. Доши собирается покорить фонд Andreessen Horowitz^★, самую новую и необычную фирму на этой улице. Оказавшись в офисе, он расположился во главе тяжёлого букового стола. Выступление Доши слушает команда, отвечающая за сделки в компании, и семеро её главных партнёров — люди, которые рискуют своими деньгами, занимают места в совете директоров, и увольняют предпринимателей, если что-то идёт не так.

Марк Андриссен (Marc Andreessen^★), со-основатель фирмы, протирает руки салфеткой и пристально разглядывает Доши. Андриссену сорок три года, рост его составляет шесть футов пять дюймов (195 см), у него огромный, лысый и вытянутый череп. Напрашиваются слова «великан» и «высший класс». Пару десятков лет назад он был вдохновителем компании Netscape^★, веб-браузера, стоявшего у истоков интернет-бума. Во многих отношениях, он является квинтэссенцией венчурного капиталиста Кремниевой Долины: импозантный, сорокалетний, давно получивший признание белый мужчина. (Список богачей от Forbes^★, состоящий из лучшей сотни венчурных капиталистов, включает всего пять женщин.) Пока другие предприниматели наслаждаются «неформальной пятницей»^★, Андриссен остаётся верен убеждениям. Он евангелист церкви технологий, горящий стремлением привести привычный нам мир к новому порядку. Он свято верит в то, что технологии вскоре избавят нас от таких простых привычек, как оплата наличными (Биткойн^★), приготовление еды (Сойлент^★) и пребывание в мире, не изменённом виртуальной реальностью (Окулус^★). Он уверен, что Кремниевая Долина определяет путь развития человечества, выводя его на крутой вираж в направлении совершенства. Он весьма убедителен, закидывая вас силлогизмами и фактами, заранее опровергая все возможные возражения.

Доши, тощий и чудаковатый, в футболке каштанового цвета и простых джинсах, начал своё выступление с утверждения: «Большинство решений в мире принимается либо наугад, либо интуитивно. Они либо оказываются удачными, либо нет.» Он ведёт к тому, что гораздо разумнее использовать аналитику Maxpanel^★, которая позволяет компаниям точно знать, кто их клиенты, и как те используют их приложения. Доши стремительно накаляет риторику: «Мы хотим взять на себя обработку данных буквально для каждого рынка в мире». Это могло бы звучать излишне самоуверенно где угодно, но не на Sand Hill Road. Здесь и сейчас молодой парень в джинсах обязан поразить зрелых мужей в кашемировых джемперах. «Заурядный капиталист хочет видеть, что ваша компания способна притягивать пользователей» — объясняет мне Доши. «Самые крутые венчурные инвесторы хотят, чтобы вы убедили их в своей способности изобретать будущее.»

Если у вас есть клёвая идея, то всвоём походе по Sand Hill Road вы обязательно окажетесь в Andreessen Horowitz. Компанию часто обозначают буквенно-цифровым URL «a16z»^★. (Именно 16 букв помещаются между «a» в Andreessen и «z» в Horowitz.) Компания была создана шесть лет назад, и с тех пор успела перейти в верхний эшелон венчурных предприятий. Конкуренты, обеспокоенные скоростью, мощью и щедрым финансированием сделок, дали компании прозвище «AHo»^★. Ежегодно три тысячи стартапов находят «тёплый контакт» через кого-то, кого знает фирма. A16z инвестирует в пятнадцать. Из них не менее десяти загнутся, три или четыре преуспеют, и только одна может взлететь выше оценки в миллиард долларов — «единорог», как здесь говорят. При большой удаче, раз в десятилетие такой единорог вырастает в Google или Facebook, и окупает вложения инвестора в тысячу раз: легендарные 1000x^★. Восемьсот три венчурных корпорации США в прошлом году потратили сорок восемь миллиардов долларов в попытках поймать эту мечту.
Доши не в первый раз «проходит через строй». В 2012-м ему удалось поймать Андриссена и его сооснователя с не менее блестящей лысиной, Бена Горовица, в Ритц-Карлтоне неподалёку от Туксона. Убедившись, что Honda его отца (вместе с самим отцом) скрыта из виду, Доши «питчил»^★ их в лобби отеля. Он тогда упомянул, что настолько разочарован в имеющихся на рынке базах данных, что собирается писать собственную. Андриссен позже рассказал мне, что это выглядело, как если бы начинающий писатель заявил: «Мне надо закончить “Войну и мир”, прежде чем взяться за ваш рассказ.» A16z дали Доши десять миллионов долларов, а тот отдал им двадцать пять процентов своей компании.

Теперь он вернулся за «добавкой». Он прощёлкал свои слайды: стопроцентный рост; число сотрудников удваивается каждые шесть–девять месяцев; и у него всё ещё есть все те деньги, которые он получил в первый раз. Андриссен двумя глотками выпил свой холодный чай и начал расхаживать по комнате. Доши вывел слайд, показывающий конкурентов — Localytics^★, Amplitude^★, Google Analytics^★ — сгруппированных в сектора. Затем он рассказал, как он собирается подмять каждый из этих секторов. «Я собираюсь купить людей в команду машинного обучения, я хочу купить самое свежее железо для серверов,» — говорил он. Указывая на своих неминуемо поверженных конкурентов, он добавляет: «Я хочу купить то, чего никто из них не может себе позволить.» И засунул руки в карманы: мол, вопросы?

Предприниматели атакуют отсылками к истории: «Историю меняют великие люди, и я именно такой великий человек!» Венчурные инвесторы уклончиво защищаются: «Вы точно получите финансирование!» Подразумевая: «Но не от нас». Вопрошая: «Кто ещё в деле?» — они подразумевают: «Кроме нас.» Ну а фраза: «Не уверен, что сам воспользовался бы вашим продуктом.» — означает: «Прощайте!» Но лучшие инвесторы испытывают отвагу предпринимателей так же, как и собственные допущения. Андриссен сжал спинку своего стула. «Значит, то, что вы делаете, можно описать как сетевой эффект^★» — говорит он. «Чем больше данных, тем больше клиентов. Это позволяет вам добавлять новые услуги, что даёт вам ещё больше данных, что позволяет привлечь ещё больше клиентов, ну а вы просто продолжаете крутить рукоятку.» Доши обдумал сказанное и ответил: «Именно так!» Андриссен ухмыльнулся: как человек с системным мышлением, он понял, как Mixpanel вписывается в систему. После питча он пояснил мне, что Mixpanel — это «как продавать кирки и лопаты прямо посреди золотой лихорадки».

Когда стартап состоит из идеи и нескольких сотрудников, он ищет деньги посевного раунда. Когда у него есть продукт с первыми последователями, или когда посевные деньги закончились, стартап пытается поднять раунд A. Как только продукт начал завоёвывать популярность, пришло время раунда B, далее цепочка раундов продолжаются. Большинство венчурных инвесторов, рассматривающих вложения на таких ранних стадиях, учитывают одни и те же факторы. «Нижние семьдесят процентов инвесторов просто проходятся по чек-листу» — рассказывает Джордан Купер^★, предприниматель из Нью Йорка. «Ежемесячная выручка? Опыт основателей? Надёжный конвейер продаж? X процентов роста каждый месяц?» Венчурные капиталисты тоже мыслят шаблонно. Если детям нравится Snapchat^★, финансируй похожие вещи: Yik Yak, Streetchat, ooVoo. Копнув чуть глубже, если двое выпускников-компьютерщиков из Стенфорда основали Google^★, вкладывай деньги в других такие же докторов компьютерных наук, потому что в них удачно сочетается невероятный потенциал и монетизируемая неудовлетворённость положением вещей.

Венчурные инвесторы, которым удалось поймать свои 1000x, знают, что настоящие инновации нельзя найти по образцу. Будущее всегда оказывается ещё более удивительным, чем мы того ожидаем: мобильные телефоны и Интернет, а не летающие автомобили. Дуглас Леоне^★, один из руководителей Sequoia Capital^★, общепризнанного лидера Кремниевой Долины, говорит: «Самые крупные результаты вы получаете тогда, когда ломаете свою предыдущую ментальную модель. Вспомните “Чёрных лебедей” последних сорока лет: персональный компьютер, маршрутизатор, Интернет, айфон — никто ни о чём таком не думал. Так что толку для нас развешивать уши.» Великие инвесторы держат уши востро, в ожидании волнующей истории с элементами сказки. Эта история начинается в далёкие времена (которые оказываются нашим будущим), и возвеличивает героя из низов, который узнал некую тайну из опыта своей нелёгкой жизни. Герой встречается с членом королевской семьи (инвестором), который испытывает его. Только призвав магию (технологии), герою удаётся восторжествовать. В конце сказки сокровища должны быть сложены в сундуки, и единорог везёт их домой на своей спине. ▼

Продолжение следует…

---

Об авторе: Тэд Френд — постоянный автор The New Yorker с 1998-го года. Автор разнообразных репортажей и расследований, многократный лауреат премий в области журналистики.
Фото: Joe Pugliese

Автор: rubyrabbit

Источник